Во время мигрени в голове застревают обрывки стихов. Причем они не просто себя там читают, они ощущаются всеми органами чувств.
Долгое время это была блоковская строчка: «Я послал тебе черную розу в бокале золотого, как небо, аи». Глубокая бархатная темнота перед глазами, звук «ччч», разливающийся по языку и разбивающийся о зубы. Легкое прохладное прикосновение шелковистых лепестков к левой щеке, покалывание кончиков пальцев правой руки шипами. Холод и терпкая сладость вина, твердая кромка бокала. Глубокое голубое небо меняет цвет на темно-медовый и, резкой вспышкой, на солнечно-золотой. Максимум ощущений по всем органам чувств и – снова темнота. Цикл повторяется заново.
На днях пришло гумилевское: «В алой рубашке, с лицом как вымя, голову срезал палач и мне. Она лежала вместе с другими в ящике черном, на самом дне». Я в курсе, что в оригинале текст звучит иначе, но в голове читается именно так. Сухость во рту. Заплетающийся на слове «алой» язык. Головокружение. Темнота, глубина и сырость ящика, похожего на погреб с люком сверху. Свет, заливающий площадь, гул толпы, блеск топора. Запах свежей и подгнившей крови. И снова всё по кругу.
Вы хотите разлюбить классику? Спросите меня как)))